О да. Принц ликовал и вовсе не скрывал этого. И радовали его вовсе не ласки со стороны иллюзиониста, а то, что он в очередной раз одержал победу. Да, пусть он и не забрал у него кольцо Вонголы, пусть не выиграл штуку долларов в карточной игре и даже не победил Рокудо в армрестлинге, зато Бельфегор смог морально подчинить этого парня. Нет, не столько подчинить, сколько расположить его к себе.
Ай да я! Ай да молодец! – похвалил сам себя Бель, отвечая на поцелуй Хранителя Тумана Вонголы.
И всё бы хорошо, если бы парень не почувствовал давящую боль в области висков. Не сдержавшись, варииц переменился в лице – вместо привычной ухмылки на нём появилась гримаса боли. Издав то ли тихий рык, то ли вздох, то ли стон, Бельфегор вцепился руками в спину Мукуро и прошептал что-то совершенно нечленораздельное. Парень и сам не понял, что хотел сказать. Вероятней всего, он просто постарался перебить головную боль своей болтовнёй. И пусть как таковой болтовни не получилось, но головная боль удивительным образом отступила. Тогда на лице потрошителя появилась уже знакомая всем ухмылка. Юноша потянулся к иллюзионисту и осторожно облизал его пересохшие губы, смакуя оставшийся на них привкус алкоголя. И именно в этот момент подросток понял, что же с ним случилось. Ответ был настолько прост, что юноша не сдержал горькой усмешки. Он прижался к Мукуро и уткнулся лбом ему в плечо, тяжело дышал. На мгновение парню даже показалось, что он рыба, которую выбросило на берег.
– Я не такой... – чуть слышно прошептал Бельфегор. Пусть голос его звучал тихо, но ему показалось, будто бы он с силой ударил по его барабанным перепонкам, заставляя их кровоточить. Зашипев от боли, парень тихо рыкнул и чуть отдалился от Мукуро. До чего же смешно и обидно было осознавать тот факт, что в такой ответственный момент ты нажрался.
– Я не такой... – снова повторил подросток, ощущая, как его собственный голос создаёт вокруг него невидимый кокон, изолирующий его от внешнего мира. – Я... Это нельзя говорить в таком состоянии, в каком я сейчас нахожусь. Чёрт возьми, как же мне хуёво-то, а... Так вот. Я понимаю, что в таком состоянии можно много сего наговорить, но... Рокудо. Рокудо Мукуро, я л-люблю тебя. И если ты сейчас сделаешь это со мной, то ты не должен это больше делать ни с кем другим. Слышишь? Если ты трахнешь кого-нибудь ещё, то я убью тебя. Понял? Просто будь со мной. Так надо, я знаю, я ведь умный. Я не шлюха какая-нибудь. Я не такой...
Бельфегор так и не смог закончить свою мысль, как почувствовал, что во рту у него пересохло. Слова комом встали в его горле и превратились в рвотный комок. С трудом подавив рвотный рефлекс, парень закрыл глаза и моментально отрубился, сам того не желая.